31 марта – ИА SM.News. Сложный язык простыми словами

— Александр Владимирович, в Волгограде и за его пределами Вас знают, прежде всего, как преподавателя журналистики, специалиста по творчеству Владимира Набокова. Давно ли к этому списку прибавились иностранные студенты? Как я понимаю, сама специальность называется «русский язык как иностранный».

— Да, все верно. Конечно, работа с иностранными студентами – не основная моя деятельность, но важная. Русскому языку граждан других стран учу уже около 10 лет. Кого только за партами учебной аудитории я не видел: слушателей из Конго, Никарагуа, Коста-Рики, Южной Кореи, Израиля, Афганистана, Марокко, Египта, Ирака, Ирана, Испании, Сирии. За столько лет список получился длинным. Уровень русского языка у каждого студента разный. Кто-то впервые видит русский алфавит, а у кого-то уже есть огромная языковая практика после учебы, к примеру, в странах постсоветского пространства. При этом каждый студент – носитель уникальной культуры своей страны. От каждого я узнаю много интересного, и это очень ценно.

— Многие говорят, что для иностранцев русский язык не просто сложный, а очень сложный. Для чего иностранным студентам нужен русский язык, и почему они едут учиться именно в Россию?

— Здесь несколько причин. В нашей стране образование доступное и качественное. Полагаю, эти факторы определяющие. Для чего нужно? Нельзя учиться в зарубежном вузе, не зная языка. Студенты, по программе, сначала изучают язык на протяжении нескольких месяцев, после чего переходят к основным профильным предметам – социологии, журналистики, юриспруденции, кто что выбрал. Как правило, российский диплом открывает на родине перед обучающимися новые двери, особенно перед теми, кто тоже работает в сфере образования. Возможно, есть те, кто решил в другой стране получить новую специальность, чтобы начать профессиональную карьеру с чистого листа. К нам приезжали маркетологи, программисты, педагоги, журналисты, предприниматели и даже парикмахеры. Огромный разброс специальностей, и у каждого причины свои.

— Трудно представить, как доктор наук, который читает студентам лекции по Данте, Шекспиру и Джойсу, разучивает с иностранными слушателями фразу «мама мыла раму». Как происходит обучение?

— По-разному (смеется). Все зависит от урока, если это лексика, то мы учим слова по конкретной теме, стараемся моделировать простые бытовые ситуации, чтобы люди могли, например, у прохожих спросить элементарные вещи. Нужно понимать, что русский язык не прост не только с точки зрения лексики и морфологии, ведь падежи и спряжение – сущий кошмар для иностранца. Произносить русские слова – тоже непросто. Некоторых звуков в других языках попросту нет. Сами понимаете, что звук «ы» – это всегда гвоздь программы. Такая же история с шипящими звуками или мягкими согласными. Например, многим слушателям трудно произнести слово «лето» с мягким звуком «л», у них получается – «лЭто». Но мы учимся, и у многих здорово получается.

Снег как чудо

— Вы уже сказали про культурный обмен. Что иностранных студентов удивило в России? Может быть, погода или такое блюдо, как холодец.

— Со снегом была целая история. Несколько ребят из Конго у меня учились. Чтобы начать диалог со студентами, я задаю им простые вопросы об их стране, культуре, погоде. Они описывали, что в Конго всегда жарко и часто льют тропические дожди. Погода в России им показалась куда более комфортной, особенно их удивил снег. Они его очень ждали, и когда пошел снегопад, для них было целое событие. Для Конго снег – небывалая редкость, а для нас – обыденность. Что касается национальных блюд, то о них тоже часто говорим. Они рассказывают про свою кухню, а я – про русскую. Всегда говорим о борще, а холодец ни разу, кстати, не вспомнили. У меня сейчас обучается целая семья из Афганистана: мама, сын и несколько дочерей. Невероятно умные, интеллигентные и приятные люди. И когда зашла речь про национальные блюда, одна из студенток показала фото праздничного стола. Я подумал, может быть, фото со свадьбы или с юбилея. На снимке – длинный стол с огромным количеством самых разных блюд, изысканная сервировка. Оказалось, что они так обедают, не более того.

— А как Вас называют студенты? Полагаю, что «Александр Владимирович» трудно выговорить.

— Конечно, тем более, у многих студентов нет такого понятия, как отчество. Обычно называют Алексом, профессором или учителем. Однако один раз была забавная ситуация. Студенты, которые только начали изучать русский язык, были вынуждены переводить слова несколько раз. Например, с арабского на английский, с английского уже на русский. Один раз онлайн-переводчик некорректно сработал, и ученик назвал меня неожиданным словом – «хозяин». Коллеги до сих пор шутят.

— Много ли иностранные студенты знают о России?

— Если мы говорим о молодых людях, то, к сожалению, нет. Недавно одной группе рассказывал про первого космонавта Юрия Алексеевича Гагарина, они ни слова о нем не слышали, считали, что американцы – первые, кто полетел в космос. Люди более зрелые знают достаточно много – о наших спортсменах, шахматистах, политических деятелях, интересуются историей СССР, в особенности Великой Отечественной войной.

— Принято считать, что после начала специальной военной операции многие страны оборвали с РФ все контакты. Скажите, студентов стало меньше?

— Их как было много, так и осталось. Лично я не заметил никаких перемен. Люди хотят получать образование в России, им интересна наша культура, поэтому они продолжают учиться именно здесь.