«Пришлось расписывать стены дома»
– Насколько я знаю, по образованию Вы – художник-декоратор, работали дизайнером, расписывали стены. Как так вышло, что кисть сменили на тату-машину?
– Надо сказать «спасибо» моей фобии. Меня стали одолевать панические атаки, врачи диагностировали агорафобию. Это тот случай, когда человек буквально не может выйти за порог собственного дома. Один шаг и его, если говорить простыми словами, накрывает. Естественно, начались трудности с работой. Трудно зарабатывать, когда никуда толком выйти не можешь.
В квартире я просидел, наверное, 2,5 года. Сначала от скуки расписывал с утра до вечера стены. Затем приятели спросили: «А чего ты татуировки не делаешь? Можно ведь из дома работать». Так и сделал. Работал дома, затем, справляясь с фобией, снял в доме небольшой кабинет, потом студию в районе, где жил. Шаг за шагом я отдалялся от дома. Сейчас фобия притупилась. Теперь могу поехать куда угодно – в любой город и любую страну.
– Так теперь же можно вернуться к «корням» — дизайну?
– Нет. Уходить из тату-индустрии я не собираюсь. Для меня это – не просто заработок, а то, чем хочется заниматься постоянно. Отношение к тату в обществе за последние годы изменилось — с тем, что было в 90-е, не сравнить.
Раньше рисунки на теле ассоциировались с чем-то запретным. Вспомните, их носили обычно только военные или люди, которые побывали в местах лишения свободы. Сейчас же мастера создают невероятные эскизы. Они в первую очередь рисуют. Мы говорим об искусстве. Есть аэрография, акварель, тату-индустрию можно поставить в этот же ряд.
Жизнь после шрамов
– И кто к Вам приходит?
– Да все. Нет каких-то стереотипов по возрасту, полу или профессии. Много раз на сеанс записывались люди, которые после десятков лет работы в строгих госструктурах буквально «забивали» все тело. Часто просят «закрыть» некрасивую или неугодную татуировку. Вот, вспомнил показательный пример. К нам как-то пришел дедушка лет 80-ми. На плече у него была «древняя» татуировка – изображение его жены. Так он с ней развелся и просил тату перекрыть. Говорит: «Убери мне это и череп нарисуй».
Перед Чемпионатом мира по футболу-2018 у меня был интересный клиент. Американец. Он восхищался российской культурой, историей, в частности, советским периодом. В Волгограде его до глубины души поразил Мамаев курган.
Он изучил мое портфолио и пришел с переводчиком – просил набить на руке изображение фигуры «Родина-мать зовет!». По сути, этот мужчина мог накачать картинок из Интернета и найти мастера уже у себя, в США. Но он решил, что делать такую татуировку должен именно местный, как он сказал, «житель Сталинграда». Сначала мы сделали ему «Родину-мать», а затем еще одну татуировку – изображение скульптуры «Скорбящая мать». Остался доволен.
Кстати, во время сеанса я познакомился и с руководителем волгоградского отделения отряда «Лиза Алерт». Диалог быстро завязался.
– Получается, Вы после работы в тату-салоне выходите на поиски пропавших людей?
– Да. Еще до встречи с руководителем волгоградского отряда Светланой Алексеевой я много слышал про «Лизу Алерт». Следил за поисковыми операциями, сама история про девочку Лизу, которую искали всем миром и, к сожалению, нашли мертвой, меня тронула. Я все время думал, как можно выйти на волонтеров-поисковиков. В итоге Света сама вышла на меня.
По мере возможности я участвую в поисковых операциях и еще стараюсь помогать с оборудованием. Сейчас говорю про квадрокоптер. С ним прочесывать местность проще и быстрее. У меня есть беспилотник, и если волонтерам он нужен, то без лишних разговоров передаю оборудование в их руки. Так и сотрудничаем.
–А Вы же еще помогаете людям, которые пережили жуткие вещи, прятать за красивыми рисунками шрамы. Есть такое?
– Да, но это не массовая история. Я много раз наблюдал, как люди борются с тяжелыми заболеваниями, например, онкологией, или стараются восстановиться после аварии или других подобных инцидентов. Такие события обычно оставляют после себя следы в виде шрамов и рубцов. Избавиться от них сложно, но замаскировать можно. Поэтому я объявил, что готов сделать татуировку человеку, пережившему нечто подобное, так сказать, в подарок.
Подобный опыт у меня был. Ко мне пришла девушка, у нее после операции остался сильный рубец, который бросался в глаза. Девчонка молодая, конечно, ей это неприятно. У нее уже были татуировки, поэтому она ни капли не боялась – хотела скорее закрыть этот рубец. И мы это сделали – нарисовали красивую композицию с розой. Там даже если присмотреться, шрам разглядеть не удастся – замаскировали «на ура».
Кстати, когда я объявил о бесплатных татуировках, реакция оказалась неоднозначной. Во-первых, вала сообщений не было, все-таки тема щепетильная, не каждый готов поделиться своей историей. Во-вторых, стали высказывать много претензий. Мол, почему одним бесплатно, а другим – нет. Ко второму я был точно не готов (смеется).
«Неважно, где заниматься искусством»
– Вы правильно заметили, что тату – это индустрия. И многие мастера хватаются за любой заказ. Часто отказываете гостям?
– Да постоянно. Вы правы, тенденции отражаются на желаниях клиентов. Сначала все поголовно били иероглифы, потом перешли на лаконичные надписи, теперь же новая мода – тату на лице. Я категорически против, кроме случая, если у человека места больше на теле не осталось, тогда пожалуйста. Свести такие татуировки очень сложно и очень дорого, поэтому перед тем, как прийти к мастеру, нужно хорошенько подумать.
Да и вообще, люди часто сделают тату, а потом бегают осветлять. У меня у самого такая татуировка есть, неудачно вышло, вот и приходится сводить.
Еще стараюсь повлиять на человека, когда вижу откровенно неудачный эскиз. Глаз уже наметан, поэтому, когда демонстрируют рисунок, то сразу видно, как он будет смотреться. Я как бы не отговариваю, а показываю реальную картину. А там человек уже решает сам – нужно ему это или нет.
– Павел, Вы говорили, что снова хотите сменить офис. Останетесь в Волгограде или хотите кардинально все поменять?
– Ох, это вечный вопрос. В Волгограде мастерам достаточно тесно, все смотрят друг на друга как на конкурентов. Меня звали работать и в другие города России, коллега приглашал в Италию попробовать себя, за границей наших мастеров с руками отрывают.
В прошлом году хотел проехаться по Германии, посмотреть, как у них там дела обстоят, но у коронавируса были свои планы на 2020 год, и с моими они не совпадали. А так, план один – дальше заниматься своим делом. И неважно, где – в Волгограде или за его пределами.
в наших соцсетях
